Экстраординарная ситуация или «геноцид хвостиков»? В Оренбуржье начали усыплять собак

В Оренбуржье официально разрешено усыплять собак

Депутаты Оренбуржья после многочисленных споров и давления со стороны людей признали, что программа ОСВВ не работает в регионе. Тогда собак, которым не удалось найти хозяина, решили не возвращать на улицы после стерилизации, а попросту усыплять.

Однако уже через полгода суд запретил поступать так только потому, что животное никому не нужно. Но оставил лазейку: умерщвлять их можно, если сложилась экстраординарная ситуация, опасная для населения, а никакие другие методы не дают результатов. Тогда депутаты Законодательного Собрания Оренбургской области проголосовали за поправки в закон об эвтаназии собак, позволяющие вводить в районах спецрежим.

Такой режим уже ввели в Пономаревском районе, Новотроицке, Бугуруслане, Орске, Соль-Илецком городском округе, Бузулуке, Акбулакском районе региона. Но насколько это оправдано, и, главное, что даст региону? Корреспондент 56orb.ru учел мнения всех сторон.

Глава Орска: «Главная ценность — жизни людей»

Одним из первых городов, где была объявлена экстраординарная ситуация, стал Орск. И сразу же на Артема Воробьева, недавно избранного главу этого города обрушился шквал критики. В соцсетях его стали обвинять в кровожадности. Корреспондент 56orb.ru поговорил с ним и спросил, легко ли ему далось такое решение.

— Речь не шла о легкости или сложности принятия решения. Есть норма закона и есть ситуация, которая сложилась в городе. Кроме того, есть ответственность за жизнь и здоровье орчан. Взвешенное решение было принято на основании закона и в соответствии с ситуацией. Мое личное мнение — метод ОСВВ показал свою несостоятельность. Эффективность определяется результатом. Результат мы все увидели, в том числе и трагический, — объяснил чиновник.

Что же касается отношения к животным (которых он, по мнению некоторых хейтеров в соцсетях, будто бы люто ненавидит), то, уверяет Воробьев, собак он как раз-таки любит:

— С детства, насколько себя помню, всегда рядом были собаки: у бабушки, у родителей, у родственников. Разного характера и разных пород, но чаще всего дворняжки. Когда стал самостоятельным и подросли немного дети, завел своих домашних питомцев. Поначалу был йоркширский терьер, после его смерти — мопс. К бездомным животным у меня тоже хорошее отношение, причем не только на словах, но и на деле. Ребята из «Джульбарса» [орская зоозащитная организация] могут подтвердить. Мы не только подобрали помещение и проставили его в безвозмездное пользование, но и помогали организационно с проведением мероприятий. Думаю, что сотрудничество это будет продолжаться и дальше. Но, пытаясь помогать животным, я не могу забывать о ценности жизни и здоровья людей, и в первую очередь детей.

Зоозащитники: «Нет экстраординарной ситуации, есть фашизм и геноцид»

Зоозащитное сообщество (во всяком случае, многие его представители) выступает против введения режима экстраординарной ситуации. По словам активистов, такой ситуации в регионе нет и быть не может.

Вот, например, такое видео выложила в своем телеграм-канале Элла Игнат, одна из лидеров оренбургских зоозащитников (именно она зачитывала речь от лица единомышленников на заседании областного суда, читала эмоционально, со слезами, и зоозащитники наградили ее дружными аплодисментами).

Итак, Элла Игнат считает, что никаких признаков экстраординарной ситуации в Оренбуржье, да и в России в целом, нет, что дела о гибели людей, насмерть загрызенных псами, могут быть сфальсифицированы, а усыпление животных может быть выгодно только неким «фашистам», которые мечтают развалить Россию изнутри — но, к счастью, на пути этих врагов встали зоозащитники.

И это, похоже, не частное мнение: в других зоозащитных пабликах можно встретить те же мысли: дескать, враги нашей страны заняты расчеловечением населения, и пытаются навязать свои «живодерские» и «фашистские» идеалы всем остальным. Ну, а итог — нравственный кризис и распад державы.

Отловщик собак: «И спецрежим, и ОСВВ ничего не исправят»

Впрочем, не все зоозащитное движение монолитно. Оренбурженка Татьяна Романова не только зоозащитник, она не только создала приют на 500 голов, где содержатся бездомные животные, но еще и сама занималась контрактами отлова в рамках программы ОСВВ. И она считает, что экстраординарный режим в области не изменит ничего.

— Отлов собак в принципе неэффективен, не важно, ОСВВ это или уничтожение в рамках спецрежима. Если мы найдем стаю из 15 собак, шприцем со снотворным попадем только в одну, остальные разбегутся. И не факт, что подстреленную собаку поймаем, потому что может не зайти шприц (попасть в кость и отскочить), она может убежать и спрятаться, а потом проспаться и вернуться в стаю. И потом, закон не запрещает забирать отловленных собак. Зоозащитники могут прийти, забрать всех, поставить на учет и отпустить. В итоге никто усыплен не будет, а стай на улицах меньше не станет. Спецрежим не способен урегулировать численность собак, а отловщик не сможет, работая честно, всех поймать, — уверена Татьяна.

Она также отмечает, что в последнее время в городе практикуется не гуманный, но эффективный метод: банальные потравы. Причем, уверяет она, занимаются этим вовсе не догхантеры-одиночки… А, скажем так, организованные люди. Целенаправленно. Во всех районах периодически находят трупы: животных травят целыми стаями. Это не гуманно, более того, не законно, но это есть.

Татьяна считает, что чередовать спецрежим (чтобы снизить численность популяции) с методом ОСВВ (чтобы не дать сворам разрастаться) нет никакого смысла: деньги из бюджета уйдут, а собак на улицах меньше не станет. Да и желающих получить эти деньги, как мы видим, давно уже нет. Потому что исполнитель попадает под жуткий прессинг: контролирующие органы рассматривают его деятельность под микроскопом, зоозащитники, получившие удостоверения общественных зооинспекторов, срывают работу, да и поступающие каждый день проклятия от активистов настроения не улучшают.

Что же делать? Она уверена, что в области сработать практика Санкт-Петербурга. Отдыхающие отмечают, что собак в центре города вообще нет. А достигли таких результатов благодаря бесплатной кастрации. В администрации нашли организацию, которая стерилизовал и бродячих собак, и домашних любимцев. Их сразу вносили в базу, а бездомных собак прикрепляли к волонтерам. Татьяна заверяет, что на это ушло в разы меньше денег, чем на ОСВВ, а результат налицо. Им даже не понадобился муниципальный приют.

Что происходит в Оренбуржье с бездомными животными

В Оренбургской области, как и по всей стране, программа ОСВВ начала действовать 6 лет назад. Собак на улицах становилось все больше, они сбивались в стаи и нет-нет, да покусывали оренбуржцев.

Ситуация накалилась полтора года назад, когда стая жестоко растерзала возле гаражей восьмилетнего мальчика. Они с другом просто гуляли, когда на них набросились животные. Убежать успел только один. Тогда депутаты Заксоба публично признали, что метод ОСВВ оказался неэффективным, и приняли новый региональный закон, позволяющий усыплять отловленных животных, если им не удалось найти хозяев. Однако зоозащитники опротестовали это в областном суде.

И вот с августа никто собаками не занимался, пока 56orb.ru не выясняет, что неэффективная программа ОСВВ возобновлена. То есть собаку ловят, стерилизуют, делают прививку от бешенства, вешают на ухо бирку, и возвращают на улицу — чтобы продолжала выживать в голоде и холоде, добывая пищу, как уж сможет.

Первый замглавы Оренбурга Вячеслав Объедков на запрос редакции сообщил, что в рамках последнего контракта должны были отловить 68 особей. Понятно, что такое количество никак не сделает улицы города безопасными и не будет гарантией того, что где-нибудь на промзоне не сидит оголодавшая стая, как это было в Казани.

У оренбуржцев остается лишь одна надежда на экстраординарный режим. А как вы считаете, нужно ли его вводить в Оренбурге? Проходите опрос.