Отлов по-оренбургски: агрессивных собак в городе нет, а нападения на людей — есть

Всего, по данным администрации Оренбурга, за 2023 год в единую дежурно-диспетчерскую службу поступило 58 обращений о нападении бездомных животных на людей.

При этом на отлов собак с городских улиц выделяются миллион за миллионом — но ситуация лучше не становится. Почему?

Как должно быть по букве закона

Согласно пресловутому «Закону об ответственном обращении с животными», животных необходимо забирать с улицы, вакцинировать, стерилизовать, держать в приюте несколько недель, а затем возвращать в место отлова.

Но распространяется это правило не на всех: согласно статье 18 этого же закона, возвращать нужно лишь животных, «не проявляющих немотивированной агрессивности». Если же собаки ее проявляют, их необходимо содержать в приюте «до момента передачи таких животных новым владельцам или наступления естественной смерти таких животных».

Отсюда возникает вопрос: как много собак, отловленных в Оренбурге по муниципальным контрактам в этом году, были признаны опасными и отправились в приют на пожизненное содержание? Мы задали этот вопрос городским властям, и получили ответ:

— Животные с признаками наличия немотивированной агрессивности, отловленные в рамках трех последних заключенных контрактов, отсутствуют.

Согласитесь, это очень странно: счет отловленных и чипированных собак идет на многие сотни, но удивительным образом ни одна из них не оказалась агрессивной! Неужели абсолютно все бродячие собаки в Оренбурге так милы и добродушны? Постойте, но кто же тогда нападает на жителей города?!

Или агрессивные собаки в Оренбурге есть, но специалисты, которые выполняют муниципальный заказ и отлавливают собак, как-то исхитряются ловить только неагрессивных? Очень интересные вопросы…

Липецкий подрядчик: «Нам не о чем разговаривать»

Разумеется, в первую очередь решили задать их тому, кто профессионально занимается отловом бродячих животных в Оренбурге и, между прочим, берет за это из бюджета немалые деньги. В данный момент работу выполняет липецкая организация «Ристэмстрой-Л». В нынешнем году она заключила с мэрией уже 3 контракта (о которых и сообщается в ответе городской администрации) общей стоимостью 7,7 миллионов рублей.

Кстати, работает эта компания не только в нашем городе: так, в Саратове за последние 2 года она набрала контрактов на 29 с лишним миллионов, в Ярославле — на 4,6 миллионов, в Воронеже — на 3,9 миллиона, и так далее.

Мы отправили на электронную почту журналистский запрос на имя руководителя, Сергея Андреевича Орлова. Ответа не получили. Попробовали отыскать того, кто координирует работу отловщиков здесь, в Оренбурге. Через телеграм-канал «Зоозащита. ОСВВ Оренбург» (в шапке канала указано, что администратор канала «освещает работу липецкой компании „Ристэмстрой Л“) нашли номер координатора — это некая Ирина Викторовна.

К сожалению, Ирина Викторовна отвечать на простые вопросы не пожелала, даже называть свою фамилию и должность отказалась, повела себя очень нервно и даже агрессивно.

— Мы не сотрудничаем с желтой прессой… Более того, тема с животными является социально значимой и писать дилетантам недопустимо. Наличие свидетельства [о государственной регистрации СМИ] не дает вам права писать о темах, которые требуют привлечения экспертов… Нам не о чем с вами разговаривать, — написала в мессенджере представительница липецкого подрядчика (скриншоты переписки имеются в распоряжении редакции).

Эксперт: «Есть над чем поработать контролирующим органам»

Разумеется, правила, на которые ссылается таинственная Ирина Викторовна, были выдуманы ею и никакого отношения к реальности не имеют. Тем не менее, мы связались с экспертами в этой теме. Самыми лучшими — ответить на вопросы журналиста 56orb.ru согласился Владимир Гройсман, директор нижегородский компании «Зоозащита НН». Это одна из первых российских организаций, которая начала работать по программе «ОСВВ» (отлов-стерилизация-вакцинация-возврат). Именно ее обычно ставят в пример, когда хотят доказать, что сам принцип ОСВВ работает. Гройсман даже приглашался в Госдуму и отвечал на вопросы депутатов.

Итак, корреспондент 56orb.ru спросил у Владимира Яковлевича, как сотрудники его организации определяют, какое из отловленных животных проявляет немотивированную агрессию.

— У нас ловцы выезжают по заявке жителей, производят отлов, привозят животных в приют. Через несколько дней, когда собака успокоится после перенесенного стресса, ее тестирует профессиональный сертифицированный кинолог. Он использует методику, разработанную специально по нашей заявке учеными Московской ветеринарной академии, — объяснил Гройсман.

По его словам, агрессивных животных выявляется по этой методики не слишком много, 0,5-1%, но они, безусловно, есть. И регламент — куда их отправлять в случае выявления, сколько денег тратить на их содержание — должен быть прописан четко.

— Такие случаи должны предусматриваться муниципальным контрактом! Да, я знаю, что в вашем городе нет муниципального приюта. И что?! Они вообще мало где есть. В Санкт-Петербурге тоже нет ни одного! Но есть приюты частные, и мэрия объявляет тендер — на содержание животных, которые признаны немотивированно агрессивными. То есть разыгрывается два лота: один — на отлов, второй — на содержание тех животных, которых возвращать на улицы нельзя. Или тендер может быть один, но в нем прописывается отдельно услуга по отлову, стерилизации и вакцинации, отдельно — по длительному, если необходимо, пожизненному содержанию агрессивных животных. Если же такая возможность не предусмотрена в принципе, то здесь есть над чем поработать контролирующим органам, — говорит Гройсман.

Кстати, мы посмотрели условия контракта, заключенного между администрацией Оренбурга и липецким подрядчиком. В техзадании перечислены услуги: прием заявок — отлов — транспортировка — осмотр ветеринаром — оформление ветпаспорта — временное (22 дня) содержание в приюте — вакцинация — стерилизация — маркирование (чипирование) — умерщвление (в случае неизлечимой болезни) — возврат в место отлова. По каждому из этапов предусмотрена конкретная оплата. Услуги «содержание животного до наступления естественной смерти» в техзадании нет.

Оренбург: бумажка есть, результата нет

Справедливости ради стоит сказать, что свой алгоритм выявления агрессивных животных есть и у оренбургских чиновников. Снова цитируем ответ городской администрации:

— Алгоритм определения агрессивности домашних животных без владельцев определяется в соответствии с приказом министерства сельского хозяйства Оренбургской области от 21.06.2023 № 545 «Об утверждении порядка освидетельствования животных без владельцев на предмет наличия (отсутствия) у них немотивированной агрессивности». Освидетельствование осуществляется комиссией. Комиссия формируется в составе не менее 3 человек, включая председателя комиссии, специалиста-кинолога и специалиста районного (городского) управления ветеринарии Оренбургской области. В работе Комиссии имеют право принимать участие без права голосования представители органов местного самоуправления Оренбургской области, представитель зоозащитной организации.

То есть алгоритм разработан, бумажка подготовлена. Каждую собаку осматривает комиссия из 3 человек (верим!). Только вот незадача: ни одной агрессивной собаки это выявить не помогло. Чудеса!

Может ли быть мотив у собаки?

Впрочем, некоторые специалисты скептически относятся к самой формулировке «немотивированная агрессивность». По словам Ольги Стерниной, профессионального кинолога, автора многих методик работы с собаками и действующего полковника внутренней службы, этот термин, используемый в федеральном законе, вообще невозможно применить к животным.

— С этологической точки зрения, агрессия является вспомогательной реакцией к основным поведенческим комплексам, которая проявляется при отсутствии возможности реализовать базовые потребности мирным путем. То есть агрессии ради самой агрессии у собак не бывает. Она может быть территориальная, родительская, ресурсная, оборонительная и т. д. То есть собака ведет себя агрессивно, если вторгаются на ее территорию, если она защищает потомство или пищевой ресурс, если напугана и обороняется. Нападения на людей чаще связаны с территориальной агрессией — когда стая обосновывается возле ресурса, как правило, пищевого, — говорит Ольга Вячеславовна.

То есть, по мнению кинолога, выявить «немотивированную» агрессию невозможно в принципе: если обстоятельства сложатся определенным образом, напасть моет любая собака. Просто от скуки — никакая.

Московский юрист Олег Матюнин, управляющий партнер адвокатского бюро «Матюнины и Партнеры», тоже говорит, что термин «немотивированная агрессия» едва ли применим к животному — уже не с кинологической, а с юридической точки зрения.

— Слово «мотив» в праве издавна используется для характеристики субъективной стороны деяния, совершаемого человеком. В отношении животных можно лишь строить предположения: всегда ли есть у них мотивы поступать так или иначе, какие это мотивы. Вот в чем проблема: допросить собаку, чтобы это выяснить, невозможно, как ни старайся, — объясняет адвокат.

Может, поэтому ни одной «немотивированно агрессивной» собаки в Оренбурге комиссия и выявила: животные отказываются сообщить, почему укусили человека? Смешно.

Но смех смехом, а дело крайне серьезное: что-то менять в сложившейся системе явно необходимо. Потому что она явно где-то буксует: деньги тратятся, какая-то работа проводится — но улицы Оренбурга безопаснее не становятся.