Орские ништяки были явлением по-своему уникальным, они существенно отличались и от гопников из Набережных Челнов, и от подмосковных люберов. Если в этих сообществах царил культ силы — молодежь «качалась», стучала по боксерским мешкам, чтобы суметь постоять за себя и свой район в драке — то ништяки грубую физическую силу презирали. Здоровяков по тюремной традиции называли «быками» и высоко не ставили: считалось, что настоящего уважения заслуживает тот, кто способен взять верх над врагом благодаря своим морально-волевым качествам, жестокости и готовности идти до конца в любом конфликте — идеалом ништяка считался физически хилый рецидивист, растерявший свое здоровье в туберкулезных бараках и штрафных изоляторах, но безоговорочно подчиняющий себе окружающих благодаря стальному стержню в характере. Если ништяку не везло, и он был от природы крупным, физически мощным, это не выставлялось напоказ, а скрывалось с помощью удачно подобранной мешковатой одежды.
Но в массовых уличных драках, которые происходили в Орске постоянно, морально-волевые качества отступали на второй план, нужно было устранять врагов физически. А как, если грубой силы нет? С помощью оружия, разумеется. Поэтому в кармане любого ништяка обязательно был нож, который без раздумий пускался в ход. В идеале правильному пацану полагалась «финка» с наборной плексигласовой рукояткой, сработанная умельцами в какой-нибудь колонии и нелегально присланная в благодарность за «грев» — передаваемые на зону чай, табак и просто деньги. У кого финки не было, довольствовались самодельными ножиками, сделанными из напильника на родном заводе или в «каблухе» (ГПТУ).
Если казанские гопники не слишком-то стремились за решетку, то настоящий ништяк должен был пройти тюремную школу жизни: член группировки, отсидевший хоть какой-то срок, автоматически повышал свой авторитет в глазах собратьев.
