Птицефабрику «Уральский бройлер» никто не покупает, а долги растут, как снежный ком

Инвесторов, желающих купить акции предприятия по начальной цене в 1 млрд. 413 миллионов рублей, не нашлось.

Убыточный цыплёнок

Продажа фабрики происходит в рамках банкротного процесса предшественника — ЗАО «Оренбургский бройлер». Главным кредитором его выступает как раз «Внешэкономбанк», который с 2015 года выделил дополнительно на поддержку предприятия около 1,7 миллиардов рублей кредитов. Теперь банк пытается вернуть хотя бы часть вложенных средств, но — пока безрезультатно.

Крупнейшая в Оренбуржье птицефабрика, на которой сегодня работают около 1200 человек, продолжает оставаться глубоко убыточной. И это несмотря на все попытки реструктуризации и стабилизации производства.

Более того, «Уральский бройлер» только с начала 2019 года получил 11 арбитражных исков на сумму в 145,5 миллионов рублей, в основном за поставленные (но неоплаченные) корма, запчасти, природный газ. По заявлению истцов на имущество фабрики наложены обеспечительные меры, в частности, запрет на отчуждение техники, оборудования и недвижимости до полного урегулирования всех финансовых претензий.

В переводе с юридического на общепонятный: ВЭБ пытался создать новое, без долгов, юридическое лицо, перерегистрировав на него имущество обанкроченных ЗАО «Уральский бройлер» и «Оренбургский бройлер». Новое же — финансово и юридически чистое предприятие предполагалось продать с аукциона, погасив кредиты ЗАО (или хотя бы их часть).

Однако теперь получается, что в долгах тонет уже обновлённая компания, принеся убытков на 400 миллионов рублей в 2018 году и в 2019-м уже «загремев» под судебные арбитражные ограничения (грубо говоря — аресты имущества по «свежим» долгам).

Экологическая катастрофа

Впрочем, проблемы «Уральского бройлера» ограничены не только долгами. Весьма серьёзно обстоит дело и с утилизацией отходов. Так, жители посёлка Нижнесакмарский, который расположен буквально на расстоянии прямой видимости от фабрики, задыхаются в миазмах, которые источает фабрика.

Как рассказывают местные жители, источник запаха — свалка и кучи перемешанных с землёй биологических отходов. Предположительно, это куриный помёт или продукты его разложения. На площади в несколько футбольных полей куч таких отходов — десятки тонн. Сейчас их немного прикрыло снегом, но всё равно вонь — неимоверная, стоять рядом можно только в противогазе. А летом, в жару, когда ветер дует на юго-восток, то запах этот ощущают даже жители северных районов Оренбурга, что уж говорить о Нижнесакмарском.

То, что складируется здесь годами, проверили специалисты регионального отделения Всероссийского общества охраны природы. И пришли в ужас — настолько опасно соседство населённого пункта со свалкой.

— Пары аммиака 2,1 при норме ПДК 0,4. Превышение по углеводородам. Все это вызывает заболевания, в том числе и онкологию,рассказал порталу Vestirama технический директор Оренбургского регионального отделения Всероссийского общества охраны природы Рамиль Сагитов.http://vestirama.ru/novosti/20191120-19.32.44.html

Кроме того, в нескольких десятках метров от этого поля с воняющими кучами находятся целые озёра, куда, со слов общественников, сливают жидкие отходы.

Опасность ещё и в том, что насыщенная куриным помётом и прочей дрянью вода просачивается в грунт и есть риск попадания загрязнений в подземные пласты. А ведь рядом, буквально через дорогу — большие дачные массивы, которые постепенно трансформируются в полноценные жилые посёлки. Это СНТ «Сокол», «Птицевод» и Степное. Для водозабора люди бурят там скважины, но что потечёт у них из труб, если рядом — целые вонючие озёра, насыщенные биоотходами?

Более того, сохраняется риск размыва и прямого попадания отравленной воды в систему озёр и стариц Сакмары. Если это произойдёт, то грядёт настоящая экологическая катастрофа.

Эксперты, кстати, говорят, что о недостатках системы утилизации птицефабрики известно давно. Ещё в 80-е годы прошлого столетия были жалобы на запахи: из-за ошибок проектирования и спешке с вводом фабрики в эксплуатацию очистные сооружения не были построены должным образом. Был проект их реконструкции в 90-е годы, но тогда денег не нашлось. А в 2000-е уже было не до того: фабрика стала объектом, откуда собственники «откачивали» деньги, и состояние экологии их вообще мало заботило.

Сейчас новому собственнику, если таковой найдётся, придётся в первую очередь решать вопросы безопасной утилизации биоотходов — а это ещё десятки, если не сотни миллионов рублей.