Смотрите, кто ушёл! Число предприятий-банкротов в области за год выросло в 1,5 раза

Вторая волна кризиса?

Если проанализировать статистику банкротных исков, которые подавали на юридические лица в Оренбургской области, то можно заметить любопытный нюанс.

С начала 2010-х в Оренбуржье число банкротств стабильно держалось на уровне примерное 300-350 компаний в год. Мы говорим именно о исках, принятых Арбитражным судом и признанных обоснованными. Сама процедура признания предприятия финансово несостоятельным и введение конкурсной процедуры, когда распродаётся имущество и ликвидируется юрлицо, обычно затягивается на годы.

После относительной стабилизации в первой половине 2010-х, в 2015-м году отмечается резкий взлёт числа фирм, против которых суд начал банкротные процедуры. Таковых было 533. Затем опять спад до 330-350 в год, и вот в минувшем 2019-м — снова полуторакратный подъём. Всего в суды с признанием юрлиц финансово несостоятельными было подано 539 исков.

Не все они были доведены до собственно арбитражной процедуры. Некоторые висят «в подвисе», выступая своеобразным инструментом в переговорном процессе.

Например, банкротный иск на оренбургское ОАО «Гидропресс» ещё в апреле 2019 года подал банк «Русь». Завод не выполнял свои финансовые обязательства, однако до рассмотрения иска по существу так дело и не дошло. Истец несколько раз ходатайствовал об отложении рассмотрения дела. Таким образом, формально банкротства нет, но ответчик буквально висит от него на волоске.

Некоторые иски были отозваны, некоторые судом признаны необоснованными. Тем не менее ситуация 2019-го очень напоминает ситуацию пятилетней давности. Тогда скачок курса доллара, резко взлетевшие ставки по банковским кредитам «вымыли» с рынка более полутысячи оренбургских организаций. Но в прошлом-то году вроде финансовых штормов не было, упорно все эксперты с экранов телевизоров (во всяком случае, государственных каналов) говорили о стабилилизации экономики. Однако банкротная волна показывает прямо противоположное.

«Титаник» оренбургского химпрома

Крупнейшим банкротством 2019 года стала, без сомнения, катастрофа Орского завода синтетического спирта (ЗСТ). Некогда одно из самых надёжных предприятий восточного Оренбуржья потонуло в финансовом море как-то враз, быстро и без явных признаков долгой «хвори».

Если, например, другой орский гигант ОРМЕТО-ЮУМЗ шёл к краху больше года, пытаясь получить рассрочки за поставки энергоресурсов и договорится с кредиторами, ЗСС упал в финансовую пропасть почти мгновенно — за пару-тройку месяцев. А заодно утянул за собой и амбициозный проект крупнейшей в России кролиководческой фермы «Оренбургский кролик». Фермой владела супруга гендиректора ЗСС, и банки-кредиторы обратили взыскание на это имущество тоже.

Впрочем, и без ситуации на спиртзаводе «Оренбургский кролик» неважно себя чувствовал. За пять лет существования ферма так и не вышла в прибыль. Теперь, впрочем, уже и не выйдет.

В ТОП-5 крупнейших по суммам задолженности банкротств 2019 года вошла так же агрофирма «Краснохолмская». Весь капитал оттуда ещё в середине 2010-х «высосал» холдинг «Иволга». Обанкротился сам, а затем по принципу домино потащил за собой и остальные агропредприятия, которые в него входили.

«Краснохолмская» довольно долго сопротивлялась банкротству, но в итоге не смогла обслуживать текущие долги в сумме более чем миллиард рублей. С июля прошлого года там введено внешнее наблюдение.

Махинации и кооперации

В банкротный ТОП — 2019 входят и предприятие с малоизвестными названиями «Центрпромснаб». По мнению налоговой инспекции, оно не доплатило в бюджет более 800 миллионов рублей. Как подозревают работники фискальной службы, через это предприятие проводились финансовые махинации с поставками трубной продукции с завода уральского олигарха Дмитрия Пумпянского.

Подробности этого запутанного дела — в нашем материале.

Самым резонансным же банкротством, которое затрагивает около 800 человек, в Оренбуржье, без сомнения, можно считать крах кредитного потребительского кооператива «Семейная Копилка». В результате этого люди потеряли более 200 миллионов рублей, вложенных в кооператив «в рост» под солидные проценты.

Ещё одно громкое банкротство прошлого года — это признание финансово несостоятельной Бузулукской нефтесервисной компании. Из-за этого работу потеряли более 1200 человек. Компания выполняла подряды на многих месторождениях как Оренбургской области, так и далеко за её пределами. Кстати, расчёт от фирмы-банкрота большинство рабочих не получило до сих пор.

Показательным стал в прошлом году процесс ликвидации ставшей финансово несостоятельной крупнейшей жилищной организации Оренбурга — ООО «Оренбургская управляющая компания». Более полутысячи домов остались без управления, и администрации города срочно пришлось искать замену разорившимся коммунальщикам.

Жилой фонд «Оренбургской» оказался в довольно плачевном состоянии: дома обслуживались из рук вон плохо. Новые назначенные УК несколько исправили ситуацию, но опять-таки ценой собственных потерь. Ведь банкротство компании подразумевает, что с молотка для погашения долгов кредиторам уйдёт всё имущество, включая веники для дворников и вантузы для сантехников. Всё опять придётся покупать с нуля.

Под нож идут одни "середнячки"

2019-й в части банкротных списков оказался примечателен тем, что в целом финансовые потери стали меньше. В 2018-м финансово несостоятельными были признаны такие гиганты по займам, как ОРМЕТО-ЮУМЗ, структуры Светлинского ферроникелевого завода, "Уралэлектрострой"... Только последнее предприятие принесло долгов на 7,5 миллиардов рублей. В этом году таких огромных потерь кредиторы уже не допускали.

По сути, анализируя ситуацию с 2015 года можно говорить о "вымывании" с рынка в Оренбуржье крупных компаний - производителей. Тенденция 2019-го говорит о том, что из "грандов" вымывать уже некого, пришло время банкротств "середнячков", которые не смогли сориентироваться на рынке.

Финансово несостоятельными оказалось много посреднических структур, которые имеют обороты в сотни миллионов рублей, но уставной капитал в 10 тысяч рублей и одного-единственного работника - директора. Вылетели в трубу прожекты вроде "Оренбургского кролика" или орского холодильника, которые не имели чётких рынков сбыта.